Юмористический рассказ:
“Ничего, кроме...”
Татьяна Слуцкая
Теплый летний вечер, переходящий в теплую летнюю ночь. Вова Левин дремлет на своей любимой козетке времен старшего из Людовиков и слушает музыку — ничего, кроме Гайдна, раннего Бартока и поздних битлов.
По профессии Вова — зубной техник: ничего, кроме мостов и коронок из металлокерамики, в исключительных случаях — золото.
Но музыка есть музыка. Она хлынула и затопила тихую кооперативную квартиру — ничего, кроме трех комнат с большим холлом и лоджией, где прописаны мама, папа, тетя Сима, которые живут отдельно.
Ближе к полночи Вова встает, чтобы включить верхний свет. Пусть ничего не мешает, кроме морозильника «Розенлеф» и пары бронзовых канделябров работы Бенвенуто Челлини.
Уже через три минуты он видит во сне любимую девушку: ничего особенного, кроме молодости, длины ног и редкой способности держать паузу в разговоре.
Вова вздрагивает, открывает глаза и берется за книгу. Он ничего не читает, кроме Кафки, Аполлинера и 88-й статьи Уголовного кодекса — от 3-х до 8 с конфискацией имущества.
Впрочем, читать не хочется. В голове ничего, кроме головной боли. Вова вскакивает и начинает быстро одеваться — ничего лишнего, кроме куртки «Вилдкет», брюк «Мицукоши» и кроссовок «Пума».
Через пять минут он садится в машину — малолитражная «тойота» — ничего, кроме забот, но тянет как зверь.
Мелькают перекрестки и прочие световые галактики.
Зато во дворе любимой темно, Вова ничего не видит, кроме лавочки с двумя фигурами, которые слились в одну.
Он наблюдает за этим безобразием примерно четверть часа, потом закуривает — ничего, кроме «Кэмел» и сердцебиения.
Импортный дым ползет и окутывает. Его девочка, наконец, чувствует, что Вова рядом. Она не говорит ничего, кроме одной фразы:
— Только тебя здесь не хватало! — и подходит. Вова рычит:
— Кто он?!
— Простой инженер, — шепчет любимая.
— Как? — удивляется Вова. — Значит, ничего, кроме рейсфедера и 13-й зарплаты?
— Ага, — кивает девочка. — Ничего, кроме того, что я его люблю. Пошел бы ты, Вова...
